Вспоминаем Карибский кризис: об эскалации до самого высокого градуса. 22 октября 1962 года американское правительство официально объявило об обнаружении российских ракет на Кубе, а президент США Джон Кеннеди выступил с заявлением, что вокруг Кубы будет морская блокада. То есть две ядерные державы плотно подошли к ядерному конфликту. Очевидно, что Советский Союз пошел на обострение, потому что ему не нравились ядерные ракеты Америки в Турции. В итоге, буквально через неделю Кеннеди отказался от вторжения на Кубу и вывел свои ядерные ракеты из Турции, а СССР в ответ убрал ракеты из Кубы. Быстро всё рассосалось.
Сергей Михеев: Рассосалось тогда быстро, потому что стороны были уверены в собственной решимости. Американцы были уверены в том, что руководство Советского Союза, действительно, может нажать на ядерную кнопку. Советское руководство тоже поняло, что американцы не шутят.
Сейчас одна из проблем (это всем хорошо известно) заключается в том, что у России есть ядерный потенциал, но американцы и европейцы считают, что мы блефуем и никогда на это не пойдем. Это является результатом: во-первых, распада Советского Союза, а во-вторых, 30-ти с лишним лет убаюкивания, когда мы пытались найти с ними равноправные, взаимовыгодные отношения и им говорили, что «мы предсказуемые, «белые и пушистые», и бояться нас не надо». Чувствуете иронию судьбы? Мы столько лет убеждали их в том, что нас бояться не надо, — вот они и не боятся!
Как сделать так, чтобы нас услышали и поверили, что мы не блефуем, но при этом не сжечь всю планету, включая самих себя, в ядерной войне? Это одна из тех супер-задач, которая может позволить выйти из «коридора», в который нас затолкали Американцы в выгодной для них схеме использования Украины в бесконечной войне. А тогда, во время Карибского кризиса, это случилось именно потому, что стороны не сомневались в своей решимости: и советское руководство буквально стучало ботинком по столу, и американцы вели себя достаточно жестко. Эскалация со стороны Советского Союза дала понять американцам, что никто не шутит, хотя это было опасно. Поэтому иногда, может быть, надо местами пойти на обострение, чтобы подвигнуть противника к пониманию того, что дальше двигаться нельзя. Промежуточно с вопросом о ракетах, которые могли бы бить вглубь России, это получается. Я думаю, что изменение доктрины здесь сыграло свою роль, и это имеет смысл учитывать.