Россия вернулась на Ближний Восток

Сергей Михеев
Директор Института каспийского сотрудничества (Москва)
Статья для иранского ежеквартального аналитического журнала
Январь 2018

Военная операция в Сирии стала однозначным символом возврата России в ближневосточную политику. Кто-то это приветствует, а кто-то оценивает негативно, но никто уже не может игнорировать этот факт. Одновременно, у всех возникают и закономерные вопросы – с какими целями Россия вернулась и кого она выберет в долгосрочные союзники?

Краткий ответ на первую часть вопроса звучит довольно просто – Россия вернулась на Ближний Восток с целью обеспечения своих национальных интересов. Но очевидно, что этот тезис требует разъяснения. Для того, чтобы лучше понять это явление, необходимо проанализировать то, как понимание своих национальных интересов менялось внутри самой России последние 25-30 лет.

Распад Советского Союза в 1991-м году привёл к небывалым в истории России изменениям в понимании своих внешнеполитических интересов. Фактически к власти в стране пришли люди, которые были готовы вообще отказаться от самой идеи наличия таких интересов. Сама идея российского суверенитета была поставлена под вопрос. Позиция нового правящего класса страны заключалась в том, что Россия катастрофически отстала от «цивилизованного мира», под которым в первую очередь понималось сообщество западных стран во главе с США. Более того, вся история России якобы была неправильной и неудачной. Она не вела к демократии в её западном понимании и это было главной исторической ошибкой России. Неправильным объявлялось всё, начиная от внешней политики и заканчивая традиционной культурой и даже религией. Теперь Россия, по мысли новых её руководителей, должна была непрерывно каяться за своё прошлое и фактически передать свой суверенитет в управление якобы более развитому сообществу западных государств. От России и россиян фактически стали требовать отказа от самих себя, ради того, чтобы соответствовать требованиям Запада.

При этом, для обоснования такой позиции внутри страны применялся не хитрый, но весьма распространённый и в наши дни приём – вся аргументация сводилась лишь к сравнению уровня материального благосостояния в России и на Западе. Второй частью этой системы аргументации были бесконечные рассуждения о свободе и правах человека, которых якобы никогда не было в исторической России.

И это, к сожалению, оказалось достаточно эффективным. Людей подкупало то, что эти утверждения действительно не были полностью ложными. В них, несомненно, была своя правда. Средний уровень потребления и комфорта в наиболее развитых странах Запада на самом деле был заметно выше, чем в СССР. Что же касается свободы в её западном понимании, то, конечно, в исторической России и в Советском Союзе такой «свободы» никогда не было, так как российское и даже советское общество всегда было гораздо более традиционным, чем постмодернистский Запад образца 90-х годов.

Но в этом и состояла технология манипуляции, со стороны тех, кто изначально преследовал злые намерения – под прикрытием частично правдивой информации внушить населению всей страны абсолютно ложные представления и цели развития. Обман всегда проходит более эффективно, если его приправить небольшим количеством правды. Правда открывает «дверь» восприятия – слыша правду, с которой трудно спорить, человек начинает доверять тому, кто это говорит. Но затем в эту открытую дверь проникает поток лжи, которую в этом случае гораздо труднее распознать.

А ложь была во всём. Во-первых, сам образ западной жизни был сильно мифологизирован. Рассказывая о жизни на Западе и о западной политике, новые российские СМИ преподносили населению что-то вроде рекламного буклета, имеющего очень отдалённое отношение к реальности. Все положительные черты западной жизни максимально преувеличивались и выставлялись на первый план. Все отрицательные – почти полностью игнорировались. Западный образ жизни преподносился как единственная модель для подражания. Любые решения Запада в политике и экономике приветствовались и оправдывались. Особенно в тех случаях, если они явно противоречили традиционному пониманию интересов России или её исторических союзников.

Это была грандиозная информационная операция по созданию в России и других бывших республиках СССР большой сказки про Запад. В этой сказке Запад представал таким прекрасным, каким никогда не был в реальности. Вопросы исторической правды или неправды, философские вопросы нравственности, религии и традиции, вопросы исторического суверенитета предлагалось решать только по одному критерию – кто в данный конкретный момент больше потребляет, у кого больше денег и больше возможностей удовлетворять свои материальные потребности, тот и прав. Понятия добро и зло заменялись на эффективный и не эффективный. А наиболее эффективным объявлялся тот, кто смог быстрее всех и больше всех обогатиться. Причём, не важно каким способом.

Организаторы этой пропагандистской манипуляции считали, что именно такой сказке людям будет поверить легче всего. Люди хотели сказки. Людям в СССР долгое время внушали, что религия это сказки. Возможно, именно по этой причине бывшие советские граждане слишком легко поверили в сказку про Запад, из которой некоторые сделали почти религиозный культ.

Во-вторых, ложью была и преувеличенная оценка отставания от Запада в материальной сфере. Жителям бывшего СССР внушали, будто бы они живут хуже всех на свете. И всё якобы из-за того, что мы не идём по одной дороге с западной цивилизацией. Это была неправда, так как на самом деле Советский Союз входил в число наиболее развитых стран мира и добился огромных успехов в развитии науки и техники. А модель социальной политики советского государства была во многом беспрецедентной в истории человечества. Такого уровня социальных гарантий гражданам не предоставлялось нигде и никогда – бесплатное жильё, бесплатное образование, бесплатная медицина, гарантия занятости, пенсионное обеспечение и многое другое.

Другое дело, что такая социальная политика была возможна, в том числе, за счёт в целом не такого высокого, как на Западе, уровня потребления, а также за счёт низкого уровня социального расслоения, которое достигалось средствами уравнительного распределения – в СССР просто не было класса очень богатых людей. Для среднего обывателя это означало не очень высокий, но гарантированный уровень потребления и высокая степень уверенности в завтрашнем дне.

Но, конечно, были и недостатки, которыми и воспользовались весьма умело пропагандисты западного образа жизни. Они сравнивали среднюю жизнь советского обывателя с жизнью представителей среднего и высшего класса самых богатых стран Запада. На этом фоне жизнь советских и постсоветских граждан действительно выглядела довольно скромно. Однако прозападные средства массовой информации умалчивали при этом о крайне высоком уровне расслоения людей на Западе и отсутствии системы социальных гарантий.

В-третьих, людям внушалось, что почти все мировые проблемы вызваны агрессивной политикой бывшего СССР и тем, что Советский Союз не хотел слушать «цивилизованный» Запад, который якобы всегда стремился помочь нам, но мы не хотели этого понимать. Сам факт отстаивания своих государственных интересов объявлялся чуть ли не преступлением новыми «пророками» демократии. А в качестве рецепта для всех международных проблем предлагалось фактически подчиниться «цивилизованной» части мира и следовать в фарватере политики Запада по всем ключевым вопросам. За это нам обещали быстрое избавление от всех материальных трудностей и процветание вместе со всем «цивилизованным миром» под руководством США и их союзников. Проще говоря, наши интересы должны были или полностью совпадать с интересами Запада или хотя бы не противоречить им.

В-четвёртых, навязывая обществу дискуссию о свободе и правах человека, сторонники западных ценностей совершали ещё один опасный обман. Они начинали говорить о реальных фактах ограничения прав человека в СССР, но заканчивали тем, что фактически объявляли право отдельного человека на ничем не ограниченную свободу своих страстей и пороков его главным правом. Причём, обеспечение этого права объявлялось более высокой ценностью, чем общественное благо или суверенитет страны. То есть идея свободы в такой трактовке в итоге сводится к тому, что главной свободой и человека, и общества является оправдание права на саморазрушение, на самоубийство. Ведь в определённом смысле распад Советского Союза действительно можно назвать самоубийством.

В этом и состояла главная ложь – людям внушали, что ради личного потребления и неограниченной личной свободы можно и нужно разрушить и окружающую тебя жизнь, и культуру, и общество, и государство. И в этот момент становится понятно в чём состояла главная практическая цель Запада и прозападного правящего класса новой России и как вся эта ложь должна была послужить на практике делу устранения такого значительного конкурента как Россия.

И, к сожалению, надо сказать, что эта практическая цель на каком этапе была достигнута. Пока огромные массы людей обманывали новыми сказками, на деле происходили совершенно разрушительные для государства и общества процессы. Запад и его союзники внутри страны – сначала СССР, а затем и Российской Федерации – поддерживали всё, что способствовало ослаблению или разрушению государственности.

Во внутриполитической жизни Запад всегда вставал на сторону тех, кто боролся с сильным государством – сепаратистские движения (вплоть до террористов), этнические националисты, религиозные радикалы, прозападные политические партии и общественные движения, контркультурные течения, диссиденты и правозащитники, даже полукриминальные объединения – все они в той или иной степени почему-то вызывали симпатию, а иногда и открытую поддержку со стороны Запада и его сторонников внутри страны. Лишь бы они работали на общую цель – уничтожение России, как потенциального соперника.

Сначала казалось, что распад СССР завершит период конкуренции и дальше в мире наступит новая, более гармоничная реальность, в которой Россия займёт достойное место. Но быстро выяснилось, что все те методы борьбы, которые Запад применял против Советского Союза, остались актуальными и в отношении Российской Федерации. Запад напрямую поощрял тенденции дальнейшего распада уже внутри новой России. Конечно, под лозунгами «свободы и равных возможностей для всех».

В экономике при прямом участии западных консультантов произошло варварское разграбление и расчленение бывшей советской промышленности. Под лозунги о свободной рыночной экономике разрушались целые отрасли промышленности. Приватизировались по заниженной цене и банкротились предприятия. Закрывались научно-исследовательские институты и конструкторские бюро. Разрушались инфраструктура и система образования. Сохранялось только то, что приносило быстрые деньги и могло представлять интерес для экономики США и Европы – добыча сырья. На этом фоне стремительно коррумпировалась вся система власти, которая сращивалась с новыми олигархами и бандитскими группировками.

В военной сфере началось массовое сокращение армии и деградация военной инфраструктуры. Было объявлено, что теперь якобы у России больше нет врагов. Страны Запада являются друзьями и никакой значимой военной угрозы больше не существует. А значит армию и военные расходы надо радикально сократить, а новые военные разработки остановить. Под эти разговоры положение военных в стране резко ухудшилось. Снижалась боеспособность армии и специальных служб. Старела военная техника. Снижалась дисциплина в войсках. А заодно происходила и массовая утечка секретной информации на Запад.

Во внешней политике Россия в этот период фактически отказалась от какой-либо внятной и самостоятельной позиции. Это произошло тоже по «доброму совету» западных друзей. Кстати, даже новая российская Конституция была написана при прямом участии западных консультантов. Именно поэтому там зафиксировано преимущество международного права над национальным. Россия добровольно сдала все свои позиции по внешнему периметру границ и демонстрировала готовность следовать указаниями США и их союзников по НАТО.

Может возникнуть законный вопрос – кто же и зачем в России помогал Западу делать всё это? Среди новой российской элиты были разные люди. Для Бориса Ельцина и его команды поддержка Запада была нужна для борьбы за власть с Михаилом Горбачёвым. Хотя сам Горбачёв создал все предпосылки для такой ситуации, всё же он был законно избранным президентом СССР. Но для Ельцина борьба за власть и сама эта власть были главной ценностью. Ради этого он готов был пожертвовать интересами страны. Без поддержки Запада Ельцин не смог бы захватить власть. Может быть, Ельцин думал, что после захвата власти он сможет быть достаточно независим от Запада. А может быть, он осознанно предал интересы России. Но, так или иначе, Запад потребовал от Ельцина фактического отказа от суверенитета. И Ельцин во многом пошёл на встречу Западу.

Для новой экономической элиты распад страны и зависимость от Запада принесли возможность невероятного обогащения. Недаром, среди этих людей оказалось огромное количество откровенных бандитов, представителей криминального мира. Для них единственной целью и ценностью всегда были только деньги. При советской власти у них не было ни одного шанса стать такими богатыми и влиятельными людьми, какими они стали, разрушая и грабя свою собственную страну. Конечно, им было весьма выгодно заручиться в этом деле поддержкой западного бизнеса и политического руководства. Запад быстро взял этих людей в оборот и в дальнейшем не раз использовал для достижения своих целей.

Среди творческой и научной интеллигенции, а также среди гражданских активистов также оказалось немало желающих помочь Западу. Эти люди всегда грустят о том, что им «не хватает свободы творчества и свободы вообще». Они и в советское время с завистью смотрели в сторону Запада. Именно эта среда дала больше всего разного рода диссидентов и «борцов за права человека». После распада СССР именно они стали тем пропагандистским авангардом, который через средства массовой информации внушал массе людей «новые ценности».

Были и откровенные предатели, а также скрытые агенты влияния. Но всех вышеописанных людей объединяло одно – они получили значительные выгоды от распада и ослабления страны, а также от того, что в новой реальности радикально повысили свой социальный статус и уровень материального благосостояния. Это активное меньшинство и сделало выбор в пользу Запада на том историческом этапе. А проигравшая им часть старой элиты была уничтожена в политическом смысле этого слова. Впрочем, некоторые были уничтожены и физически.

Была, конечно, и огромная часть обычных людей, которые были обмануты пустыми обещаниями. На первых порах именно они составили ту базу избирателей, которая позволила придать легитимность новому политическому режиму, хотя с юридической точки зрения распад СССР был совершенно незаконным. Но вера в «светлое капиталистическое будущее» и многочисленные обещания закрыли глаза на факты огромному количеству простых людей. Особенно много среди сторонников реформ и новой власти было людей с высшим образованием – инженеров, технической интеллигенции, учителей, преподавателей высших учебных заведений, врачей, учёных и многих других. Эти люди считали себя обладателями «прогрессивного мышления» и были уверены, что, пожертвовав своей страной они в самом ближайшем будущем получат быстрые и солидные дивиденды в виде новой, счастливой жизни.

Но всё сложилось по- другому. 90-е годы проходили под знаком последовательной деградации всех государственных институтов и экономики страны. Чем больше новая российская власть пыталась понравится Западу и следовать его указаниям, тем хуже становилось положение дел как во внутренней, так и во внешней политике. Внутри страны бушевал политический кризис и сепаратизм. В Москве в 1993-м году президент Ельцин отдал приказ расстрелять из танков законно избранный парламент, который посмел высказать недовольство новой политикой. Кстати, демократический Запад этого не заметил. А сепаратизм вылился в многолетнюю войну на Северном Кавказе, унесшую десятки тысяч жизней. Причём, США открыто поддержали сепаратистов и религиозных экстремистов, так как это отвечало их интересам.

В экономике выполнение западных рецептов реформ привело к тому, что десятки миллионов людей потеряли работу. Заводы и фабрики закрывались и уничтожались тысячами. Те, кто ещё совсем недавно горячо поддерживал реформы – техническая интеллигенция, преподаватели, учёные – вдруг оказались выброшенными на улицу, так как их предприятия и институты закрывались один за другим. Закономерным итогом стал дефолт, объявленный в России в 1998-и году. Причём, примерно такие же процессы происходили и в других республиках бывшего СССР. Западные консультанты и их местные друзья массово уничтожали потенциальных конкурентов в борьбе за новый, огромный рынок сбыта для товаров и услуг транснациональных корпораций. Одновременно, Запад не забывал и сталкивать лбами новые постсоветские государства, играя на амбициях новых элит.

Безжалостно разрушалась система социального обеспечения – одно из самых заметных достижений советского периода. Происходило массовое и быстрое обнищание населения. На этом фоне бешеными темпами выросла преступность. Позднее, этот процесс даже стали называть «криминальной революцией», жертвы которой даже никто не пытался подсчитывать. Деятельность организованных преступных группировок и просто уличная преступность в какой-то момент стали угрожать основам государственности, так как конгломерат бандитов и новых олигархов открыто претендовал на постепенный захват власти в стране.

На внешнем периметре Россия последовательно сдала все позиции в угоду тому, что хотел от неё Запад. Сначала это произошло ещё в советский период, когда СССР под руководством Горбачёва ушёл из всех стран, когда-то входивших в советскую зону влияния. А затем процесс продолжился уже с Российской Федерацией, которая постепенно лишалась влияния и в ближнем зарубежье – странах бывшего Советского Союза. Влияние России в мировой политике стало минимальным. Собственно, не стало и самостоятельной внешней политики как таковой. Она была заменена на попытки соответствовать требованиям и пожеланиям Запада.

К концу 90-х годов 20-го века становилось всё яснее и яснее, что под лозунгами осуществления реформ и «дружбы» с Западом, Россия потерпела одно из крупнейших в своей истории геополитических поражений. Возможно, самое крупное.

Причём, это поражение совпало с периодом аномального сближения России и Запада. Такого, какого, возможно, не было в её истории никогда ранее. В целом наша историю отношений с Западом можно было бы охарактеризовать словом «соперничество». Однако у Российской Империи и даже у Советского Союза были периоды, когда по тем или иным вопросам, в силу разных обстоятельств наши позиции сближались с позициями стран Запада. Мы даже на некоторое время могли становиться военными союзниками.

Но никогда в российской истории не было такого полного и добровольного отречения от своих национальных интересов в пользу союза с Западом, какое случилось в 90-е годы 20-го века. Причём, отречения, сопровождаемого разрушением собственного культурного кода и попыткой перенять чужую систему ценностей. Не замечать связь этого обстоятельства с всё более усугубляющимися проблемами на внутреннем и внешнем контуре было уже невозможно.

В самом конце 90-х и начале 2000-х годов новому президенту России – Владимиру Путину – и его окружению стало ясно, что пришло время сделать стратегический выбор. Или Россия продолжает следовать в фарватере западных советов. Но тогда страна и дальше будет катиться вниз по наклонной плоскости. Или придётся возвращаться к осознанию своих традиционных национальных интересов. Но в этом случае конфликт с Западом будет неизбежен, так как США и их союзники не потерпят возвращения России на международную арену и её выход из-под западного контроля. Вопрос состоял только в том, когда и как такой конфликт случится.

Это был крайне сложный выбор как для нового президента, так и для его соратников. Первый путь – подчинение и продолжение прозападной политики – был легче для правящей элиты. Запад и его друзья внутри России гарантировали бы Путину и его людям полную безопасность, медийную славу, богатство и перспективы спокойно закончить политическую карьеру сытой жизнью где-нибудь вдали от разрушающейся России.

Второй путь означал поистине смертельную опасность. Внутри страны в политике и средствах массовой информации задавали тон друзья Запада. В экономике эти же люди держали в руках основные ресурсы и претендовали на то, что могут просто купить всё российское государство. Организованная преступность достигла невиданной силы. На Северном Кавказе продолжалась война с сепаратистами, которые терроризировали всю страну, взрывая дома и захватывая заложников прямо в центре Москвы. А на внешнем контуре над Россией нависал расширяющийся блок НАТО во главе с США, которые в тот период достигли исторического максимума своей мощи.

И, тем не менее, Путин и его окружение выбрали именно второй путь. И вместе с ними этот второй путь выбрала и вся Россия, так как к этому времени абсолютное большинство населения страны начало понимать весь масштаб того обмана и той катастрофы, которая произошла с Россией в 90-е годы. Путин почувствовал этот огромный запрос на восстановление традиционных основ российской государственности и понял, что в этой непростой борьбе он может опереться только на подобные массовые настроения народа.

И именно это стало залогом его успехов в дальнейшем – российские граждане, видя устремления нового лидера, наделили Путина огромным авансом доверия, который не израсходован до сих пор. У россиян есть немало сложных вопросов и даже претензий и лично к Путину, и к его команде. Особенно по внутриполитическим и экономическим вопросам. Но, несмотря на это, в целом сохраняется беспрецедентный кредит доверия президенту. Особенно и в первую очередь в сфере внешней политики.

У уважаемых иранских читателей, наверное, уже давно возник вопрос – зачем автор так подробно рассказывает то, что итак достаточно хорошо известно? Во-первых, я это делаю потому, что хорошо известно это всё-таки далеко не всем, а лишь профильным специалистам. Кроме того, мой рассказ, это картина самыми крупными мазками – в детали и подробности я не вдаюсь. Но, во-вторых, — и это главное – я описываю ситуацию перелома в российской внешней политике для того, чтобы стало ясно, что осложнение отношений России и Запада, это не случайность и не конъюнктура момента. Это осознанный, долгосрочный и очень непростой выбор для России.

Причём, это не только личный выбор руководителя страны, но и настроения большинства населения России, которое в полной мере осознало, что аномальное сближение с Западом, стало одной из причин той исторической катастрофы, в которую попала Россия в конце 20-го века. И выход из этого положения неизбежно связан с необходимостью твёрдо отстаивать свои интересы в отношениях с Западом, который, к сожалению, не склонен к равному диалогу и взаимовыгодному сотрудничеству.

Попытки России в 90-е годы стать частью Запада провалились. И произошло это по двум причинам. Во-первых, Запад считает себя центром мира, территорией «золотого миллиарда» и он никогда не рассматривал Россию как равноправного партнёра. Для Запада Россия всегда была угрозой. И не только военной или экономической. Это была угроза альтернативного способа жизни и мировоззрения. Именно так Запад всегда и относился к Росси. Запад готов был подчинять, управлять и получать доходы. И на Западе были очень рады этому периоду сумасшествия России, «выстрелившей себе в голову» в 1991-м году.  Но Запад никогда не собирался по-настоящему дружить с Россией или делать что-то в интересах России.

А, во-вторых, Россия на самом деле никогда и не была частью Запада. Такая иллюзия имелась у некоторой части российского общества, которая на время смогла заразить этой болезнью большие массы простых россиян. Хотя в действительности абсолютное большинство русских никогда так не думало. Просто их на каком-то этапе не хотели слышать на верху. Но даже у тех людей, которые заболели этой болезнью, она проходит. И возвращается традиционное самосознание, в котором Россия это отдельный цивилизационный и исторический феномен, расположенный географически и на Западе, и на Востоке, но при этом не являющийся ни Западом, ни Востоком. Судьба России – аккумулировать и западный, и восточный опыт в той части, в которой он отвечает национальным интересам. Но при этом всегда оставаться самой собой. Иметь собственную позицию, отвечающую своим национальным интересам.

Но что касается современных отношений с Западом, то, конечно, российское общество получило тяжёлый урок, и мы его не собираемся забывать. И главный вывод – больше никогда не строить никаких иллюзий в отношениях с Западом. Русские даже в советские времена оставались внутренне очень религиозным народом – нам необходимо верить. В том числе, верить в друзей и партнёров. Но когда наше доверие обманывают, мы запоминаем это надолго. Нынешняя история с Западом именно про это.

Более того, современное недоверие Западу в России, пожалуй, даже сильнее и глубже, чем противостояние, которое имело место во времена Советского Союза. Тогда неприязнь к Западу в значительной мере подпитывалась официальной пропагандой, которой в поздние советские времена верили всё меньше и меньше. Особенно на фоне информационной закрытости СССР. А сейчас негативное отношение к Западу основывается на живом опыте, тех ранах, которые до сих пор не заживают на теле страны. К тому же, мы получили возможность гораздо больше знать о реальной жизни на Западе и западной политике в отношении России, да и всего мира. Это тоже способствует исчезновению иллюзий.

Именно поэтому история отношений с Западом после прихода к власти в России Владимира Путина складывалась по пути постоянного нарастания напряжённости. Я не буду так подробно описывать события 2000-х годов и то, что произошло в наших отношениях в самый последний период – это хорошо известно. Я только ещё раз обращаю внимание иранских читателей на то, что это не прихоть одного человека или случайность, а закономерное развитие событий. Возможно, даже некоторые российские руководители сами не до конца осознают, что нынешний конфликт России с Западом носит исторически и концептуально обусловленный характер. Но это именно так.

Поэтому, разговоры о том, что всё это может измениться в одночасье и вдруг вернётся в русло подчинения России Западу, которые иногда приходится слышать, носят весьма поверхностный характер. Внутреннее состояние российского общества такого, что даже, если завтра во главе государства появится другой человек, ему придётся считаться с тем, что негативный опыт 90-х годов в отношениях с Западом будет влиять на умонастроения в России, как минимум, ещё несколько поколений.

Впрочем, всё это не означает, что борьба уже окончена. Внутри России сохраняется достаточно мощное проамериканское, проевропейское и произраильское лобби. И это влиятельные люди. Во-первых, речь идёт об олигархических группах, аффилированных с западными транснациональными корпорациями и глобальными финансовыми механизмами. К сожалению, нельзя сказать, что Россия является страной полностью независимой от Запада. США удалось весь мир заставить играть по их финансовым правилам. Российская экономика тоже несвободна от этого. Особенно в банковской сфере. Конечно, возможности этих людей влиять на внешнюю политику серьёзно ослабли по сравнению с 90-ми годами. Но и сбрасывать со счетов их влияние тоже не стоит.

Во-вторых, разного рода друзья Запада по-прежнему контролируют значительную часть средств массовой информации, а также они занимают серьёзные позиции в экспертном сообществе, включая и тех людей, которые дают советы органам власти. Особенно они активны в интернете, так как понимают, что интернет является главным средством распространения информации для молодёжи. Идёт реальная борьба за умы молодых людей. Поэтому, информационное поле России представляет собой поле настоящих сражений.

В-третьих, при поддержке Запада продолжают действовать разного рода оппозиционные политические группировки и неправительственные организации, для которых целью является дестабилизация ситуации в стране и изменение политического курса. Фактически заодно с ними выступают и разного рода террористические элементы, которые получают подпитку от международных террористических сетей, наркомафии и организованной преступности. Эти люди публично могут проповедовать самые разные цели. Но реально их действия направленны на одну цель – ослабление государственной власти и развал российского государства.

В-четвёртых, Россия просто не настолько сильна на данном этапе, чтобы без труда решать любую из поставленных задач. Российская Федерация, это не Советский Союз и не Российская Империя прошлого. Мы находимся в стадии непростого выздоровления от очень тяжёлой болезни. И это выздоровление идёт не всегда просто. К тому же, на данном этапе эта проблема усугубляется мощным санкционным давлением, которое на Россию оказывает объединённый Запад. Не надо думать, что эти санкции не влияют на российскую экономику и социальную ситуацию в обществе. Запад поставил целью любыми путями, кроме прямого военного столкновения, заставить Россию отказаться от борьбы за свои интересы. И Запад действует и будет действовать в этом направлении жёстко и последовательно. Все эти факторы российскому руководству приходится учитывать при принятии решений.

Тем не менее, коренной перелом во взглядах российской политической элиты и большинства российского общества на национальные интересы страны произошёл. Даже многие оппозиционные лидеры это признают и не могут с этим не считаться. И в нынешней картине мира русских Запад вновь занял место, как минимум, долгосрочного конкурента, а, как максимум, смертельного врага. Это и будет стратегической линией на ближайшую историческую перспективу. Тактические манёвры могут иметь место, но определяющим будет фактор Запада, как угрозы суверенитету России. Тем более, что сам Запад явно взял долгосрочный курс на оказание максимального давления на Москву и демонизацию России в глазах всего мира.

Так что же всё это означает по отношению к ситуации на Ближнем Востоке? Это означает, что политику США и их союзников в этом регионе Россия расценивает, как представляющую значительную опасность для её национальных интересов. После распада биполярной системы Ближний Восток оказался в сфере монопольного влияния Запада, которое привело к хаосу и разрушению. Отголоски этого хаоса в виде активности международного терроризма россияне почувствовали на себе в ходе войны на Северном Кавказе и многочисленных террористических актов, унесших огромное количество жизней.

Разрушение национальных государств, перекраивание границ, создание марионеточных режимов, поощрение радикалов и террористов всех мастей, стимулирование гражданских конфликтов, превращение региона в «чёрную дыру» — вот такими представляются Москве современные цели Запада в этой части планеты. В России твёрдо уверенны, что всё это напрямую угрожает безопасности и экономике нашей страны. А, кроме этого, подрывает стабильность и в прилегающих к российским границам регионах, включая постсоветское пространство.

Именно потому, что Россия рассматривает эти факторы, как долгосрочные, Москва приняла решение вмешаться в конфликт в Сирии. Разговоры о том, что мотивами для России было намерение устроить какой-то размен с Западом, имея в виду ситуацию на Украине или ещё по какому-то поводу, представляются довольно поверхностными. Прошло уже несколько лет, но пока никто не может предоставить уверенных доказательств подобных версий. Потому что таких доказательств просто нет. Были разговоры в экспертном сообществе и средствах массовой информации. Но не редко такие разговоры имели своей целью спровоцировать соответствующую реакцию у партнёров России на Ближнем Востоке.

Как уже говорилось выше, немало СМИ в России прямо или косвенно настроены в пользу Запада. Именно они любят запускать разные провокационные версии развития событий. Например, они с радостью подхватили идею о том, что после избрания в США президентом Дональда Трампа произойдёт резкое потепление российско-американских отношений и Россия предаст своих союзников как на Ближнем Востоке, так и в других регионах мира. Но ничего подобного не произошло именно потому, что в отношениях между Россией и Западом ещё до Трампа наступила эпоха новой холодной войны и речь идёт о долгосрочных тенденциях, а не о сиюминутной конъюнктуре.

Россия не рада этому факту и, конечно, было бы лучше наладить равноправные и взаимовыгодные отношения и со странами Запада. Впрочем, так же, скорее всего, считают и в Иране, используя любую возможность для конструктивного диалога. Но, во-первых, современная международная ситуация, а также политика глобального доминирования США не даёт такой возможности не только России, но и вообще никому в мире. А, во-вторых, последние 30 лет настолько подорвали доверие России к западному миру, что для изменения ситуации пока не видно никаких серьёзных предпосылок. Даже временное потепление не снимет этой проблемы.

При этом, операцию в Сирии можно рассматривать, как возвращение России на Ближний Восток в целом. Перелом в сирийской ситуации без России был бы невозможен. И в дальнейшем Россия будет занимать в региональных делах гораздо более активную позицию, чем это было в недавнем прошлом. В первую очередь это сигнал Западу и его союзникам в регионе. Россия будет по возможности активно противодействовать политике разрушения и разжигания конфликтов, которую Запад проводит в регионе. И в этом деле Россия рассматривает Иран, как естественного союзника.

Означает ли это, что российские интересы на Ближнем Востоке полностью совпадают с иранскими? Конечно, нет. Это было бы странно и не вполне естественно. Также, как и иранские интересы, не могут и не должны полностью совпадать с российскими. Но это означает, что в стратегическом плане у нас есть гораздо больше совпадений, чем возможных разногласий в плане тактическом. Мы имеем очень близкие и принципиально важные цели – сохранение мира и стабильности в регионе, противостояние разрушительной политике США и их союзников, развитие взаимовыгодных экономических проектов.

Но это всё на поверхности и очевидно для всех. Менее очевидно, но гораздо важнее то, что и Россия, и Иран противостоят Западу, как самобытные цивилизационные проекты. На Ближнем Востоке мы выступаем против двух разрушительных явлений – терроризм религиозных радикалов и государственный терроризм американского глобализма. Эти две крайности как будто противостоят друг другу. Но на самом деле они друг друга дополняют. Они задают и региону, и всему миру ложный выбор. Традицию они отождествляют с диким фанатизмом радикалов, а прогресс с разрушающим глобализмом США. И предлагают всему миру выбирать между этим двумя, одинаково губительными путями.

Иран и Россию объединяет миссия альтернативного взгляда на историю и развитие человечества. Гармоничное сочетание традиции и прогресса, на самобытной цивилизационной основе и религиозной базе – вот, что на самом деле пугает и Запад, и радикалов, которые хотели бы убедить весь мир в том, что якобы нет другого выбора, кроме предлагаемых ими губительных путей саморазрушения. Именно это так раздражает Запад и в Иране, и в России, и в некоторых других странах, имеющих смелость бросить вызов глобализму. А разговоры об экономической конкуренции и зонах влияния это просто верхний слой противостояния, которое на самом деле носит метафизический характер.

Именно поэтому я считаю, что сотрудничество Ирана и России будет развиваться. Это правильно и необходимо не только для двух стран, но и для многих других народов в этом мире. И нам всем – и в России, и в Иране – необходимо бережно относиться к нашим отношениям, так как желающих их разрушить, очень много и они будут прилагать к этому немалые усилия.